Свобода детей: правозащитная перспектива
Автор Питер Грей
Для большинства людей права человека возросли, но для детей они сократились.
За последние десятилетия в США расширились права афроамериканцев, женщин, геев и лесбиянок, а также людей с ограниченными возможностями, отчасти благодаря целенаправленным движениям за гражданские права, в которых значительное число людей требовало прав для этих групп. Но права детей сократились.
Гражданские права составляют основу американской политической идеологии. Наш прогресс как демократии можно измерить тем, насколько мы расширили наши гарантии прав на большее число категорий людей. В Декларации независимости США Джефферсон провозгласил, что “неотъемлемые” права человека включают жизнь, свободу и стремление к счастью Билль о правах в Конституции США был разработан, чтобы гарантировать такие права, как свобода слова, свобода печати, свобода собраний и свобода. Свобода-это основное право, остальные-его корреляты. Поправка 5 к биллю о правах гласит: “никто не может быть лишен свободы без надлежащего судебного разбирательства”. Нигде в Конституции или в любом другом законе, о котором я знаю, нет никакого заявления о том, что человеческий ребенок не является личностью. Тем не менее дети регулярно лишаются свободы без надлежащей правовой процедуры.
На самом деле дети сегодня гораздо больше лишены свободы, чем когда я был ребенком более 60 лет назад или когда мои родители были детьми 90 лет назад. И дети страдают из-за этого лишения. Как я уже отмечал в другом месте, дети сегодня страдают на рекордном уровне от тревоги, депрессии даже самоубийства. Предполагаемые показатели основных депрессивных расстройств и тревожных расстройств среди молодежи, основанные на анализе стандартизированных анкет клинической оценки, представленных в неизменном виде на протяжении десятилетий, сейчас примерно в восемь раз превышают показатели 1950-х годов, а уровень самоубийств среди детей школьного возраста в шесть раз превышает тогдашний. Серьезные психические расстройства у детей растут прямо пропорционально снижению детской свободы, и есть веские основания полагать, что последнее является причиной первого (Gray, 2011; 2013).
Две категории причин упадка свободы детей
Многие изменения в обществе за последние десятилетия привели к сокращению свободы детей, но основные из них делятся на две категории.
Первая категория имеет отношение к школьному обучению.
Очевидно, что обязательное школьное обучение (что буквально означает принудительное обучение) является посягательством на свободу детей. Дети обязаны ходить в школу, а в школе они не свободны. На самом деле дети больше лишены свободы в школе, чем взрослые преступники в тюрьме. Им говорят, где они должны быть и что они должны делать почти каждую минуту; свобода слова и собраний запрещена; они не имеют права голоса в правилах, которым они должны следовать; и когда их обвиняют в нарушении правила, нет должной процедуры для определения вины или невиновности или того, какое наказание они должны понести. будет. Школа всегда была такой, но сегодня она хуже, чем в прошлые времена, потому что ее стало больше, и она управляется еще более жестко и ограничительно, чем в прошлом. Вот несколько примеров изменений:
Учебный год стал длиннее. Сейчас он в среднем на пять недель длиннее, чем когда я был ребенком в 1950-х годах.
Школьный день стал длиннее. Сейчас она составляет в среднем чуть меньше семи часов по всей стране, в отличие от шести часов, когда я был ребенком.
Перерывы и обеденные периоды были значительно сокращены, как во времени, так и в разрешенной свободе. В 1950-х годах в начальных школах было принято иметь два получасовых перерыва и полный час обеда, во время которого дети могли свободно играть так, как они хотели. Сегодня во многих начальных школах нет перерыва или всего 15 минут, и я слышал от родителей о школах, где обеденный перерыв составляет всего 20 минут, и детям не разрешается разговаривать в течение этого периода, не говоря уже о том, чтобы выходить и играть.
За эти годы количество домашних заданий значительно возросло. Теперь даже дети начальной школы получают домашнее задание, которое их родители должны выполнять, поэтому дети не освобождаются от занятий даже после того, как они ушли домой.
Иногда люди говорят, что опыт ребенка в школе похож на опыт взрослого на работе, но это заблуждение. Работа может иногда казаться тюрьмой, для некоторых взрослых, но школа- это тюрьма. Взрослых не заставляют по закону работать на определенной работе, и взрослые всегда могут уйти. Принудительная работа незаконна для взрослых; это называется рабством. Я не знаю никого, кто бы охотно шёл на работу, где есть мелочный контроль, как у детей в школе, на работу, где ты не можешь возможности поговорить со своими коллегами, не можешь оставлять свое место без разрешения. Где тебя постоянно контролируют и тестируют. Более века назад мы запретили полный рабочий день для детей, считая, что это плохо для них. Но теперь школьное обучение стало, эквивалентом работы на полный рабочий, худшим, чем это было у взрослых.
Другая категория снижения свободы детей связана с усилением регулирования вне школы.
В 1920-е и 30-е годы, когда мои родители были детьми, в 1950-е, когда я был ребенком, и даже в 1970-е, когда мой сын был ребенком, дети проводили огромное количество своего внеклассного времени на открытом воздухе, играя и исследуя с друзьями, без взрослых вокруг. В этой свободе дети практиковали и учились самым важным навыкам жизни, навыкам, которым нельзя научить в школе. Они научились создавать свою собственную деятельность, решать свои собственные проблемы, заводить друзей, вести переговоры со сверстниками, иметь дело с хулиганами и управлять своими эмоциями. Другими словами, они научились сами распоряжаться своей жизнью. В ходе этого процесса они приобрели навыки, способствующие укреплению уверенности и жизнестойкости, а также защищающие людей от депрессии, тревоги и самоубийств.
Но теперь мы практически запретили детям появляться в общественных местах. Большинство родителей не позволяют своим детям выходить на улицу без присмотра взрослых, а те, кто это делает, в некоторых случаях арестовываются за безнадзорность. Мы склонны винить соблазнительное качество технологий в снижении активности детей на свежем воздухе, но опросы детей показали, что они хотели бы проводить гораздо больше времени с друзьями на открытом воздухе, если бы им разрешили это делать.
Так вот какова ситуация с детьми в нашем обществе сегодня. Они должны проводить гораздо больше времени, чем в прошлом, в школьной тюрьме, а когда они не в школе, они более или менее находятся под домашним арестом. Никогда в истории—за исключением времен и мест детского рабства и интенсивного рабского детского труда- дети не были менее свободны, чем наши дети сегодня.
Почему нас не возмущает лишение свободы детей?
Почему мы не маршируем по улицам, скандируя “освободите детей”? Почему мы не подписываем петиции с требованием, чтобы политики вернули свободу детям, если они хотят получить наш голос? Почему мы позволяем детям быть настолько лишенными прав человека, даже если мы видим, что они страдают из-за таких лишений?
Я не думаю, что это потому, что мы ненавидим детей. Большинство людей любят детей. Я думаю, что проблема в невежестве. Вот, в частности, две причины, по которым большинство людей не возмущаются.
1. Постепенный темп произошедших изменений.
Несмотря на то, что разница между сегодняшним днем и 1950-ми годами или раньше в свободе детей огромна, изменения происходят постепенно. Это было достаточно постепенным, чтобы большинство людей не заметили, достаточно постепенным, чтобы люди приспособились к изменениям и поверили, что то, что мы видим в любой момент времени, является нормальным, не сильно отличающимся от того, что было раньше. Это немного похоже на те ужасные опыты с лягушками. Если вы бросаете лягушку в почти кипящую воду, она немедленно борется и освобождается; но если вы кладете ее в теплую воду и очень медленно нагреваете ее до кипения, она принимает изменение, пока не умрет.
Если бы перемена была внезапной—если бы вдруг, скажем, в 1955 году было объявлено, что время детей в школе будет увеличено до такой степени, что даже маленькие дети будут обязаны делать домашние задания, что перемены и обеденный перерыв будут отменены, что дети будут тратить огромное количество времени на подготовку к тестам, и что даже во внеклассное время детям будет запрещено свободно играть на открытом воздухе с другими детьми вне контроля взрослых-это вызвало бы восстание. Учителя, родители и сами дети не приняли бы этого. Но изменения были постепенными, настолько постепенными, что люди думают, что так было всегда, что то, что мы имеем сейчас, — это то, как все должно быть.
2. Недооценка способностей детей.
Еще одной причиной отсутствия поддержки прав детей является постоянно растущее убеждение в том, что дети некомпетентны. Предполагается, что дети не способны принимать разумные решения, поэтому мы, взрослые, должны принимать их за них. Такого рода аргументы регулярно использовались в прошлом для оправдания порабощения женщин и афроамериканцев. Женщины и афроамериканцы не обладают умственными способностями белых мужчин, поэтому белые мужчины должны принимать свои решения за них. Сегодня мы не так часто слышим этот аргумент, но о детях слышим его больше, чем когда-либо. В психологии даже существуют теории, что дети мыслят качественно иначе, чем взрослые, что они не способны к логическому рассуждению. Теперь мы знаем, что эти теории ошибочны. Все мы, за пределами возраста около 4 лет, думаем примерно одинаково.
Конечно, я не хочу сказать, что дети так же, как и взрослые, нуждаются в заботе и защите не больше, чем взрослые. Дети в среднем меньше взрослых, как правило, знают о мире меньше, чем взрослые, и экономически зависят от взрослых. Итак, да, дети нуждаются в заботе взрослых; но наше понимание того, что дети нуждаются в заботе, может доходить до крайности и вмешиваться в наше понимание того, что дети также нуждаются в свободе.
Проблема конфликта между потребностью детей в уходе и их потребностью в свободе
Потребность детей в заботе и их потребность в свободе могут конфликтовать; и когда они это делают, где соответствующий баланс? За последние десятилетия этот баланс полностью вышел из строя. Наша забота об уходе, или то, что мы считаем заботой, пересилило нашу заботу о свободе. Мы держим детей в помещении или всегда под наблюдением взрослых, потому что думаем, что таким образом мы сохраняем их в безопасности. Мы требуем от них еще большего обучения, отчасти потому, что думаем, что от этого зависит их будущее.
Во всем этом мы не признаем, что большая часть правильного ухода за детьми заключается в том, чтобы позволить и поощрять их независимость—чтобы они могли научиться решать свои собственные проблемы, направлять свое собственное обучение и брать на себя ответственность за свою собственную жизнь. Это главные задачи детства и когда мы лишаем детей свободы , мы мешаем им выполнять эти задачи. Мы также упускаем из виду тот факт, что частью правильного ухода является забота о том, чтобы наши дети были счастливы. Ни один человек не может быть счастлив без свободы. Мы также, постоянно наблюдая, подглядывая и подглядывая, лишаем детей личной жизни, лишаем их права на личную внутреннюю жизнь.
Этот конфликт между заботой и свободой может привести к своего рода оруэлловской двойственности, когда люди говорят о правах детей. В качестве примера можно привести Конвенцию Организации Объединенных Наций о правах ребенка, которая является международным договором, направленным на обеспечение прав детей. Он был разработан в 1989 году и с тех пор ратифицирован всеми странами-членами ООН, за исключением Соединенных Штатов. Читая некоторые из извилистых формулировок этого документа, вы очень хорошо осознаете конфликт между свободой и заботой. Например, статья 37 включает в себя следующие слова, “Ни один ребенок не может быть лишен свободы незаконно или произвольно.” Если принять закон, гласящий, что дети должны посещать школу, то принуждение детей ходить в школу не является незаконным лишением свободы.
Еще более показательна статья 28, которая включает в себя следующие слова: “государства-участники признают право ребенка на образование, и с целью достижения этого права они делают начальное образование обязательным и доступным бесплатно для всех”. По сути, это означает, что страны, ратифицировавшие это соглашение, гарантируют детям право на принудительное посещение школы, хотят они того или нет.
Завершая этот пост, я отмечаю, что подавление прав детей в нашем обществе происходит в основном из благих намерений. Наша вина не в недоброжелательности, а в невежестве.
Люди считают, что детям опаснее находиться на улице или где-либо вдали от взрослых, чем это было в прошлом, хотя объективно это убеждение ложно. Люди должны понимать, что строгое ограничение свободы снижает долгосрочное благополучие и безопасность детей, не позволяя им развивать устойчивость и навыки совладения, необходимые для решения неизбежных жизненных проблем.
Люди считают, что обязательное, навязчивое, основанное на учебной программе обучение, мотивированное вознаграждением и наказанием, имеет важное значение для успешного развития детей до зрелого возраста и что сейчас такое обучение необходимо больше, чем в прошлом. Люди верят в это, хотя сейчас у нас есть много доказательств того, что это неправда. Об этом свидетельствует растущее число семей, которые нашли способы обойти или игнорировать законы Об обязательном школьном образовании и “необучили” своих детей или записали их в демократические школы, где дети свободно преследуют свои собственные интересы без ведомственного осуждения. Исследования с этими группами, в том числе мое исследование, показывают, что люди, получившие образование таким образом, очень хорошо работают в реальном мире.
Идея о том, что дети должны быть лишены свободы, чтобы получить образование, больше не оправдана. Неопровержимо доказано, что дети удивительно хорошо умеют находить и усваивать то, что им необходимо знать, чтобы жить удовлетворительной и продуктивной жизнью, которую они сами для себя выбирают. Они приходят в мир, биологически предназначенные для этого.
Огромный первый шаг в движении за гражданские права детей состоит в том, чтобы показать людям доказательства того, что дети счастливее, учатся больше, безопаснее и лучше в долгосрочной перспективе, а также в краткосрочной перспективе, когда у них есть достаточно свободы, чтобы преследовать свои собственные интересы, чем когда они постоянно контролируются взрослыми. Декларация независимости нашей страны провозглашает, что одним из неотъемлемых прав является стремление к счастью. Это право должно принадлежать в первую очередь детям; и сегодня, гораздо больше, чем в прошлые десятилетия, мы лишаем детей этого права.
Источник